В истории кораблекрушений в Черном море немало случаев, когда груз становился опасным оттого, что его было слишком много.
Источник: Аргументы и факты
Больше полутора месяцев прошло с момента ЧП в Керченском проливе, когда потерпели крушение сразу два танкера. Мазут, который они перевозили, частично вылился в море. Какими будут экологические последствия, предсказать трудно.
Уже озвучено, что не должны были суда с нефтепродуктами оказаться в сезон штормов в проливе. Эта история выделяется масштабом нанесенного вреда. А в истории кораблекрушений Черного моря было немало случаев, когда груз вдруг становился опасным…
Длиннее некуда?
Пароход «Харьков» в 1932 году в Севастополь прибыл по частям: сначала — корма, затем — носовая часть. Так получилось.
Севастополь вообще-то не был тогда ни портом отправки, ни портом назначения. «Харьков», закупленный советским правительством в Германии и вошедший в состав Черноморского пароходства, следовал из Одессы в Лондон. Вез 9 тысяч тонн гороха, ячменя, овса, а также проса и льна.
В марте случаются сильные штормы, в один из таких и попал пароход. А туман ситуацию усугубил: судно попало в ловушку. У берегов Турции, у мыса Кара-Бурун (с тюркского переводится как «черный выступ, мыс») — настоящее корабельное кладбище. Местность в тумане похожа на вход в Босфорский пролив. На самом деле, имитируют пролив длинное озеро и устье реки.
Именно у Кара-Буруна и село на мель советское судно. Вода залила трюмы и… «оживила» горох. Разбухшая масса препятствовала откачке воды, были повреждены водонепроницаемые перегородки. Ни самостоятельно, ни с помощью буксира «Харьков» уже не мог спастись. Горох стал своего рода миной, заложенной изнутри, судно фактически переломилось пополам. Спасательная операция, которую начали десять дней спустя закончилась расчленением корабля. Его решено было разрезать, довершив начатое штормом и горохом, а затем отбуксировать в Севастополь по частям.
Про «Харьков» моряки потом шутили так: это самый длинный корабль, у которого корма в Севастополе, а нос — у Турции. На самом деле, обе части «Харькова» друг без друга пробыли всего несколько недель. Севастопольские мастера отремонтировали судно, и оно достойно служило своей стране.
Во время Великой Отечественной войны «Харьков» получил повреждения, и не смог уйти из Севастополя. Немцы восстановили судно, и оно стало возить грузы в Румынию и обратно. Называлось оно тогда «Boy Federzen». В 1943 году пароход шел в Констанцу в составе каравана. Вез он, по неподтвержденным данным, культурные ценности.
Во время атаки советских самолетов, он получил серьезные повреждения. Отбуксировать его в Севастополь не вышло, он затонул у мыса Тарханкут.
Налетел на мину.
Много десятилетий пролежал на дне Феодосийской бухты, в нескольких десятков метрах от набережной, транспорт «Жан Жорес». Он стал своего рода невидимым большинству людей памятником судам, перевозившим во время войны самые опасные грузы — боеприпасы.
Разминирование теплохода «Жан Жореса» в Феодосии, 2021 г. Источник: МЧС Республики Крым
Грузовой теплоход участвовал в Керченско-Феодосийской десантной операции, подвозя боеприпасы и людей. 17 января 1942 года разгрузиться полностью не успел, с него сняли часть техники, погрузили раненых. А затем теплоход отправили из порта — отстояться где-нибудь до темноты. В порту днем он стал бы легкой мишенью для немецкой авиации. Но вернуться назад «Хан Жорес» не смог: в сумерках налетел на морскую мину и подорвался. Затонул вместе со своим опасным грузом. Только в 2021 году теплоход был разминирован. С него было поднято в течение двух лет примерно 80 тысяч единиц боеприпасов.
Год отравлений.
Это случилось в январе 2007 года. На рейд порта Ялты зашло грузовое судно «ODISK» с русско-украинским экипажем под флагом Сьерра-Леоне и послало сигнал бедствия. Капитан сообщил, что у членов команды — симптомы сильного отравления.
Из Ялты тут же выслали буксир с медиками. Всего на борту судна находилось десять человек. Одному, к сожалению, помощь уже не требовалась: молодой парень, житель Керчи, умер. Еще одного моряка, уроженца Ростова-на-Дону, успели погрузить на буксир, но он не дожил до доставки на берег. А вот механика, жителя Севастополя, находившегося в очень тяжелом состоянии, врачам удалось буквально вытащить с того света. Остальным морякам помощь оказали вовремя, их жизням ничего не угрожало.
Чуть не убил всех их… груз. Судно перевозило две тонны ферросиликомарганца. Как понятно из названия — сплав железа, кремния и марганца. Это сырье для металлургии. Транспортировали его «навалом», в кусках. Грузили, как потом выяснилось, под дождем. Как раз вода, подмочившая часть груза, запустила химическую реакцию, в результате которой стал выделяться ядовитый газ — фосфин. В небольшом количестве, но его оказалось достаточно, чтобы отравить экипаж.
В конце декабря этого же года на внешнем рейде Ялты запросили помощи с турецкого сухогруза «Билгили-Бирадерлер». Трем морякам стало плохо. Медики, услышав о симптомах, тут же вспомнили «ODISK» — уж очень походили все признаки на отравление. И груз у турецкого судна было такой же — ферросилиций. И погрузка также шла в дождливую погоду, а двое из «заболевших» в ней участвовали.
Но в этот раз, к счастью, жертв не было. Моряки провели в больнице несколько дней и были выписаны.
Жадность тоже убивает.
В истории кораблекрушений в Черном море немало случаев, когда груз становился опасным оттого, что его было слишком много. Наверняка из-за жадности или недальновидности хозяев на дне оказалось не одно античное или средневековое судно.
Но и в наше время такие случаи — не редкость.
Известный геолог, исследователь морей Евгений Шнюков в одной из своих книг упоминал случай, который произошел в 80-х годах прошлого века. Из Сочи в Крым и обратно тогда регулярно курсировали скоростные «Кометы». Одна из них, вопреки всем требованиям безопасности, взяла на борт больше пассажиров, чем было положено — 200 человек вместо 120. При приближении судна к Керчи, капитана предупредили: недавно произошло ЧП, сухогруз «срубил» пятитонный буй длиной в девять метров, и тот теперь где-то в фарватере. Экипаж предупреждение проигнорировал, судно налетело на тот самый буй, оказавшийся по курсу.
«Передние крылья “Кометы” вырвало, — описывал Евгений Шнюков это происшествие. — Будучи перегруженной, “Комета” стала тонуть. Суда, стоявшие на рейде, пришвартовались к “Комете” и транспортировали ее к берегу. Судно присело от воды, но не затонуло. Страху было много, но все обошлось».
А вот для российского сухогруза «Василий» под флагом Монголии (!) в октябре 2010 года — не обошлось. Старенькое судно с плоским дном могло в спокойную погоду совершать рейсы вдоль берега. Но хозяева, приказали выйти в рейс в штормовую погоду с тремя тысячами тонн металлолома. Между Керчью и Феодосией, в районе мыса Кыз-Аул, судно стало тонуть. Когда спасательные катера подошли через несколько часов к месту трагедии, вытащить из воды удалось 9 человек. Замерзших, но живых. Тело еще одного моряка было обнаружено через несколько дней, двое остались пропавшими без вести.
«Гимн жадности» — и история с паромом «Память Меркурия», который был куплен украинской фирмой для того, чтобы возить торговцев- «челноков» за товаром в Турцию. 22 января 2001 судно отправилось из Евпатории в свой последний рейс. Назад оно отходило, имея на борту 329,6 тонн груза — на 129,6 тонн больше нормы, позволяющей сохранять остойчивость. В открытом море судно накренилось, вода проникла в иллюминаторы — и через три часа «Памяти Меркурия» не стало. Люди остались зимой в море в шлюпках и на спасательных плотах. 16 человек погибли, четверо были признаны пропавшими без вести.
